И немного о политике )) В школе, на уроках истории нас учили, что в начале двадцатого века на Руси водились некие бледные, истомлённые, но очень отчаянные и волевые революционеры.
Все поголовно были они с горящим взором, добрым сердцем и холодным, непомерно развитым умом, И такие это были люди, с большой буквы Л - всецело ратующие за народное счастье и свободу, бессрочно томящиеся по каторгам и ссылкам, терзаемые жандармами, сатрапами и узурпаторами всех мастей, ведущие непримиримую борьбу с самодержавием и эксплуататорами рабочего класса, не щадящие живота своего, равно как и прочих частей организма. Одним словом, если нужно кому делать гвозди — то токмо из этих людей, ибо первосортнейшая сталь там!
И вот однажды они, смело шагая с остальными товарищами в ногу, духом окрепнув в борьбе, внезапно взяли, да и победили своих оппонентов. В царство свободы дорогу таки проложили! Грудью!
Всё! Революция, понимаешь! Монархия свергнута, временное правительство распущено, Зимний захвачен. Победа.
И что дальше?
А дальше (этому на уроках не учили, но вывод было сделать не сложно) они из холодных, сырых казематов переезжают в дворцы и особняки столь ненавистных им буржуев и начинают вести там абсолютно барский образ жизни, в борьбе с которым чуть ранее проливали свою горячую кровь и страшно болели чахоткой на рудниках.
Появляются все эти роскошные дачи в ближайшем Подмосковье, все эти обкомовские квартиры с пятиметровыми потолками и прислугой, продуктовые спец-пайки в спец-магазинах, доступ к недоступным для большинства предметам быта, чёрные «волги» и «чайки» со жлобами-водителями, называющими своего начальника «шеф» и «папа», вылезают из нужных мест видеомагнитофоны и кожаные пиджаки, хрустальные люстры и столовый фарфор, особые больницы латают здоровье и выезды за границу расширяют кругозор.
А потом, в конце двадцатого века ( тут уже я перестал быть школьником, и кое-что видел сам, без учебников) были всякие диссиденты-демократы, которых выдворяли из страны, рок-музыканты, которых закрывали в психбольницы, художники и поэты, рисовавшие и рифмовавшие такое, за которое потом не гладили по головке, а ставили на учёт. И все они критиковали партию и правительство, железный занавес и цензуру, и вообще вели себя крайне антисоветски.
И они тоже потом как-то вдруг победили, одолели и дружно переехали всей шумной, пёстрой кодлой на те самые правительственные дачи и в номенклатурные просторные квартиры, пересели в чёрные «волги» и «чайки», приложились к спец-пайкам и полюбили подлечивать расшатанное здоровьице в специальных поликлиниках и ловить преданные взгляды личных водителей.
И я сейчас, когда слушаю случайно или намерено нынешних несогласных и недовольных, диссидентов и демократов двадцать первого века, честных, искренних, говорящих вроде как правильные вещи, этих ребят с горящими, неподкупными глазами, то невольно вижу, как они уже садятся в чёрные «волги» и, небрежно бросив мордастому водителю «трогай», мчат в ослепительно красивые, похожие на королевские дворцы спец-гастрономы за докторской колбасой и сливочным маслом, за фруктами и конфетами, за югославскими джемперами и чехословацкими ботиночками, мчат, касатики, по гулким, утренним улицам просыпающихся больших городов.
soba4ki